Релятивистская концепция языка - Страница 9

людей (необязательноосознающаясебя какединаягруппа) работаетнадмногостороннимописанием иобобщениемязыков всех говорящихна некоторомнациональномязыке.

Членыэтой группы(будем чистоусловно называтьихакадемиками)создаюторфографические,толковые идругие языковыесловари, атакжеразличныеправила, илинормы.Система этихправил (норм)включает,например,такиеаспектыязыка, каксловообразование,произношение,постановкаударений,употреблениеслов,объединение словв словосочетанияипредложения,употреблениеустойчивыхсловосочетаний,написаниеслов,постановказнаковпрепинания.Все это всовокупностисвоей исоставляетнормативныйнациональныйязык. Другоеназвание, котороечастоиспользуетсядлянормативногоязыка, – этолитературныйязык.

Какя уже отмечалв предыдущихразделах, реальнымявляетсятолько тотязык, накоторомговорит хотябы одинконкретныйиндивидуум.Все остальноеявляетсяабстракцией.Национальныйязык,понимаемыйкаксовокупностьвсех близкихязыковиндивидуумов,составляетпервуюступеньабстракции. Анормативный(литературный)язык, которыйявляется внекоторомсмыслеподмножествомнациональногоязыка, представляется,такимобразом, каквторая ступеньабстракции.

Однакона путисоздания нормативногоязыка возникаетоднапроблема. Оназаключаетсяв том, что этотак толькопредполагается,что нашиакадемикиработают надописанием иобобщениемязыков всехиндивидуумовкластера. Насамом деле,как легкопонять, каждыйизакадемиков принимаетво вниманиетолько свойсобственныйиндивидуальныйязык.

Поэтому поводуодинчитательмоих заметокпозвонил мнеи сказал, чтоя не совсемправ. Потому что,мол, академикиперед тем,как что-тотакоепридумать,полжизнипотратили нато, чтобыизучить кучувсякихособенностейязыковиндивидуумов,относящихся ковсемвозможнымгруппам. Неможет, мол,академикделатьвыводытолько наоснованиисвоегособственногоязыка. На то,мол, он иакадемик.

Конечноже этотчитатель былтысячу раз прав.И я с нимабсолютно иполностьюсогласен. Яимею в виду,что согласенс этимчитателем втом, что академикиизучаютмноговсякого,прежде чем делаюткакие-товыводы. Но вто же времяэтот читательбыл в чем-то инеправ. И яотсылаю его вконецпервогораздела, гдея пояснял,что языкиндивидуумавключает такжепонимание языкадругихиндивидуумови многодругого прочего.Конечно,академикиотличаютсяот простыхсмертных тем,что языкомдругих людейинтересуютсяне по волежизненныхобстоятельств,а по долгуслужбы. Они приобретаютсведения оязыке другихлюдейпримернотаким жеобразом, какмногие учатиностранныеязыки. Обобширныхпознанияхакадемика вобластиизученияязыковкаких-то групплюдей можноговорить натом же основании,на котором мыговорим ознанияхкакого-нибудьспособногомолодогочеловека,изучившего вколледжешестьиностранныхязыков. Аведь даже длятого, чтобызнать хотя бытолько одиннемецкийязык примернотак же, какзнает егокакой-нибудьвинодел вмаленькомгородке наРейне, нашемустудентунужно было быпрожить своюжизнь жизньюэтого винодела.И нашемуакадемику,чтобы знатьрусский язык примернотак же, какего знает, скажем,человек,только чтовышедший иззаключения,где он провелпятнадцатьлет, нужнобыло быпровести тежепятнадцатьлет в заключении.Боюсь только,что тогда нашакадемик,наверное, ужене был быакадемиком.

Однаждымневозразили,сказав, что,мол, не такаяуж этобольшая беда,еслиакадемики не очень-тов курсевсякого тамблатного,тюремногоилилагерногожаргона. И янемедленносогласился сэтим. Потомучто я всегдасоглашаюсь,когда мневозражают корректно.Действительно,это не тольконе беда, ноэто большоесчастье, чтокакой-то академикне в курселагерногожаргона. Я быдажесогласился,что,возможно,пример мой неочень удачен.И был быготов этотпример заменитькаким-тодругим. Ноэто только втом случае,если бы я неписал эти моизаметки нарусскомязыке в самомначале 21 векаи если бы я неприводил такмногопримеров, относящихсяк русскомуязыку. А длярусскогоязыкалагерныйпример – этодлянынешнегомоментасамыйудачныйпример.Потому что запоследниесто лет лагернаягруппа средивсехрусскоговорящихбыла одной изсамыхмногочисленных.

Атеперьрассмотримнормативный,или литературный,язык – этувторуюстепеньабстракции –подробнее.Что мы можемсказать освойствахнормативного,илилитературного,языка?Зависит ли онот времени?Как воспринимаютего индивидуумы?

Литературныйязыкестественнымобразом зависитот егосоздателей. Аязыксоздателейменяется современем.Поэтомуочень трудноповерить вто, что ниодин изсоздателейлитературногоязыканикогда незахочетсделать никакихизменений внем, несмотряна то что каждыйиз них, повсейвидимости,замечаетизменениясвоего языка.Этиизменения,кстати, создателилитературногоязыка необязательносчитают (каксчитаю,например, я)изменениямисвоего языка.Они могутсчитать ихизменениямиязыкаокружающихих людей илиизменениямиязыка вообще,не вполнепонимая, чтоони под этимимеют в виду.

Далее,литературныйязыкпо-разномупонимаетсяразличнымииндивидуумамипо разнымпричинам.Во-первых,каждыйиндивидуум знакомитсясо своимнаборомэлементовлитературногоязыка. Я имеюв виду подэтимразличныеисточникиинформации (втом числеразличныеучебныепособия),различныеспособности,желания ивозможностилюдей приизученииэтихисточников,трактовкунормативовразнымилюдьми (в томчислеучителями) ипрочее. Приэтом, по моимприкидкам,числовозможных комбинацийтакихнаборовнамногопревышаетчисло людей,говорящих наданном языке.Даже с учетомтого, чтонекоторыекомбинацииболеевероятны, чемдругие, всеравно, как ядумаю, труднонайти двух